Лекция 3

Развитие дагестанской литературы 

второй половины XIX - начала XX века

Особенностью литературы второй половины XIX- начала XX века, ее основным смысловым ориентиром явилась система взглядов на мир поэтов-классиков (И. Казака, О. Батырая, Е. Эмина, Махмуда) и просветителей Дагестана (Абусуфьяна Акаева, М.-Э. Османова, Магомед-Мирзы Мавраева, Гасана Алкадари, Зиявутдина Кади, Юсупа Муркелинского, Нухая Батырмурзаева и др.), а также деятелей культуры (Д.-М. Шихалиева, С. Адиль-Герея, А. Омарова, Г.-М. Амирова, А. Чиркеевского, М. Хандиева, И. Анисимова, К. Казанфарова и др.).

Главным ценностным ориентиром и консолидирующим центром выступили в этот период, с одной стороны, исламское образование и просвещение, с другой стороны - проникновение гуманистических идей русской классической литературы XIX века (Пушкина, Лермонтова, Толстого, Крылова, Чернышевского, Добролюбова, Некрасова и др.), чем и объясняется особое отношение дагестанских просветителей и поэтов к теме раскрепощения и просвещения женщины-горянки, с которой связывали надежды на дальнейшее просвещение нации.

Эмансипированная, образованная женщина (появившаяся в литературе Дагестана под влиянием русской демократической идеи) могла, по их убеждениям, обеспечить в будущем появление образованного поколения дагестанцев: М.-Э. Османов «Девушка Роза», А. Акаев «Жалобы от имени девушек», Сукур Курбан «Проданная Меседу», Н. Батырмурзаев «Бедная Габибат», «Давуд и Лайла», Зияутдин Кади «Красавица», Р. Нуров «Айшат в когтях адата» и др.

Поэтому во многих произведениях этого времени эстетическим идеалом стала образованная женщина, о чем пишет даргинский поэт-просветитель ХIХ века Зияутдин Кади: 

Ты мудрость арабских наук изучала, 

Чужим языком овладела вполне, 

Ах, если бы передать пожелала

Немного такого богатства и мне.

Эта тенденция продержалась в литературе Дагестана до 70-х годов XX века.

Таким образом, в конце XIX и в начале XX века такие просветители, как М.-Э. Османов, Г. Алкадари, Абу-Суфьян Акаев, А. Каяев, М. Мавраев, Н. Батырмурзаев, Зиявутдин Кади, Гарун Саидов, Саид Габиев и др.культуру своего народа и перспективы развития просвещения связывали с лучшими духовными ценностями русской демократической мысли XIX века и значительно повлияли на формирование нового мировоззрения и духовную интеграцию народа, о чем свидетельствует стихотворение лезгинского поэта-просветителя Гасана Алкадари «Дошел черед»: 

Восславим Аллаха, дошел до России черед!

Дыхание правды почуял впервые народ.

Для нас, дагестанцев, открылась к познанию дверь,

Мы можем трудиться, учиться мы можем теперь…

В творчестве поэтов и просветителей XIX века уже звучит предчувствие грядущих глобальных изменений в обществе, что достаточно наглядно отразилось в таких произведениях, с помощью которых поэты стремились к переустройству устарелых устоев, пытались разбудить в сознании общества чувство справедливости, призвать к борьбе за интересы народа. Их произведения консолидировали гуманистические и демократические идеи, отражали настроение дагестанского общества конца XIX века. Кумыкский поэт-просветитель М.-Э. Османов, сетуя на сложное и противоречивое время, обличает деспотичных шамхалов:

В прежние времена

Совершенно иначе было,

Теперь другие порядки.

Сколько бы ни грабил,

Никто ничего не скажет.

Аварский поэт Али-Гаджи из Инхо в своих «Советах мудрости» все беды народа видит так же, как и М.-Э. Османов, в жестокости правителя и умозаключает в излюбленном жанре Омар Хайяма, рубай:

Когда жесток правитель и суров,

Спокойствия не знает мирный кров.

Приходит ночь, пора бы и уснуть,

Но сон бежит от ложа бедняков.

После поражения народно-освободительной борьбы вся тяжесть налоговой политики царизма обрушилась на свободных крестьян – узденей, которых в Дагестане было подавляющее большинство. Они «…лишились всех своих прав, вольностей и оказались под двойным гнетом».

На что кумыкский поэт Йырчи Казак отозвался стихотворением «О, эти смутные времена-эпохи», где он говорит: «…Уздени ее стали подобны черным рабам…», а в стихотворении «Счастье» сетует на жизнь бедняка и вечную несправедливость на земле: 

Пускай над нечистью бедняк в неравной схватке

Одержит верх, увы, насмешки и нападки

Его не обойдут, а наделенным властью, 

Таким, что столь глупы, что кажутся хмельными, 

Что всюду тычут нос, смеясь над остальными,

Снискавшим лишь позор поступками шальными, 

Спешит воздать хвалу, услужливое счастье…

Лезгинский поэт Етим Эмин также констатирует извечную несправедливость в мире в стихотворении «В смятенье мир…»: 

В смятенье мир.

Безумьем все объято.

Любой плешивец - ханом в этом мире.

Все люди – или волки иль ягнята.

Кто честен – жертва в странном этом мире…

Даргинский поэт Омарла Батырай со свойственной ему смелостью заявляет: 

Запрещают песни петь.

Как же мне молчать, мой друг, 

Когда столько подлецов 

Без стыда шумят вокруг.

Лакский поэт Ю. Муркелинский в своем произведении «Жалоба на жизнь», как когда-то поэт-бунтарь XIV века хуруфит Насими, ищет правду, а вместо нее находит

…Святых, ученых, целую страну

Я видел, изнывающих в плену,

Я видел грешников, завоевавших страны,

Пророков и глашатаев обмана,

Нашедших счастье в чужой беде – я видел,

Счастливой жизни я нигде не видел.

Я жизнь осматривал со всех сторон,

В ней фальшь и грязь застыли испокон…

Другой поэт Махмуд Курклинский характеризует свое время словами:

Начальников стало больше, 

А законы лишились сил, 

Из-за множества расчетов

Среди людей возникли злые умыслы.

Таким образом, интегрирующая философская мысль, представленная в творчестве вышеуказанных писателей, опираясь преимущественно на культуру Востока, явилась попыткой нового самоопределения в меняющемся мире, будучи вполне самостоятельным явлением, в дагестанской литературе, выглядит, как параллель русской философской мысли XIX века, явилась попыткой противостоять существующим порядкам и влиять на ход исторического развития общества.

И, как мы видим, она привела к возникновению национальной литературно-художественной классики, для которой русская классическая литература, где высокая оценка традиций и наследия, восточной литературы совмещается с ориентацией на новые идеи и формы, выступила в качестве ключа к современности, образца литературы, сумевшей определиться в новом времени.

Такое же (единое) настроение отражено в дагестанской зарождающейся прозе начала XXвека (В романе З. Батырмурзаева (1897-1919), «Почему вы не готовитесь», в повестях Н. Батырмурзаева, в рукописном романе А.-Г. Ибрагимова «Аманхор» (1915), который был опубликован только в 1962 году, и в повести К. Закуева «Обманутая любовь» (1919), вышедшей в свет в 1935 году).

Просвещение…

Начиная с середины XIX в. классики дагестанской литературы (Омарла Батырай, Йырчи Казак, Етим Эмин, Махмуд из Кахабросо, Патимат Кумухская) обратились к проблемам сугубо земным, человеческим. Они стали поэтами Нового времени. После присоединения Дагестана к России под влиянием русской классической литературы возникла русскоязычная литература, которая, по мнению Р.Ф. Юсуфова, сыграла роль катализатора в происходившем «синтезе национальных традиций и нового социального мировоззрения» [4]. 

Русская литература усилила интерес народов Дагестана и Северного Кавказа к социальным вопросам, к философии, отрицающей средневековую схоластику и религиозный обскурантизм. Такие деятели дагестанской культуры, как Д.-М. Шихалиев, С. Адиль-Герей, А. Чиркеевский, А. Омаров, М. Хандиев, Г.-М. Амиров, К. Казанфаров. И. Анисимов и др., воспитанные на передовых традициях русской культуры, сыграли значительную роль в приобщении своих народов к ценностям европейской науки и искусства. Переход от коранических представлений о мире и человеке к критическому осмыслению проблем бытия, от средневекового синкретизма к новым формам художественной литературы, от идеализации воинов ислама к реалистическому изображению человека, к постижению социальной его сущности был явлением неодномоментным, он потребовал значительных усилий, ряда восходящих ступеней в познании человека и мира. Как пишет В.Е. Хализев, «в новое же время литература эмансипируется в качестве явления собственно художественного; письменность становится доминирующей формой словесного искусства; активизируется индивидуальное авторство; литературное развитие обретает гораздо больший динамизм» [5]. 

Одной из прогрессивных форм самопознания горцев являлись художественно-этнографические очерки, написанные на русском языке. Среди них «Рассказ кумыка о кумыках» Д.- М. Шихалиева, «Рассказ аварца» С. Адиль-Герея, «Воспоминания муталима» и «Как живут лаки» А. Омарова, «Среди горцев Северного Кавказа» Г.-М. Амирова и др. Очерки дагестанских просветителей, как и их северокавказских собратьев (С. Хан-Гирея, Ч. Ахриева, А.-Г. Кешева и др.), обладают ярко выраженным художественным началом. Это своего рода «физиологические очерки», или очерки нравов, посвященные жизни и быту горцев. В них жизнь горцев показана «изнутри». Впервые в дагестанской литературе достигнуты конкретность и точность в описаниях быта и нравов эпохи, созданы колоритные жанровые картины, предприняты попытки наметить индивидуальные характеры и судьбы героев.

6